Европейцы страдают от болезненно высоких цен на энергоносители.
Цены на энергоносители подскочили в четверг утром, при этом международный эталон нефти марки Brent впервые с 2014 года превысила 100 долларов за баррель. Цены на природный газ выросли на 6,5% и по состоянию на полдень четверга выросли почти на 2%.
А во вторник Германия остановила проект газопровода “Северный поток – 2” по дну Балтийского моря, который должен был увеличить поток российского газа непосредственно в Германию.
В среду газета The Washington Post со ссылкой на источники, говорившие на условиях анонимности, сообщила, что Европейский союз разрабатывает планы по обеспечению энергетической независимости от России.
Ожидается, что план будет объявлен Европейской комиссией на следующей неделе.
Так как же Европа стала настолько зависима от России в вопросах энергоснабжения?
Природный газ Северного моря истощен
В 1960-х и 1970-х годах Европа поставляла примерно столько же природного газа, сколько потребляла, считает Тим Шиттекатте, научный сотрудник Энергетической инициативы Массачусетского технологического института и эксперт по европейской энергосистеме и проблемам, с которыми она сталкивается.
Добыча природного газа в Европе снизилась, потому что истощились запасы на газовых месторождениях Северного моря, которые являются особенно важным источником добычи природного газа в Великобритании и Нидерландах. А позже Нидерланды объявили, что полностью закрывают свои газовые месторождения Гронинген из-за землетрясений.
В этот же период ЕС сокращал свою зависимость от угля, чтобы достичь своей климатической цели по достижению углеродной нейтральности к 2050 году и сокращению выбросов по меньшей мере на 55% к 2030 году. В настоящее время около 20% электроэнергии в ЕС производится за счет угля.
С 2012 года ЕС сократил производство электроэнергии из угля примерно на треть, согласно данным Генерального директората по энергетике ЕС.
Кроме того, в 2011 году Германия своим Законом об атомной энергии резко отказалась от инвестиций в атомную энергетику – это решение было принято в ответ на ядерную катастрофу на АЭС Фукусима в 2011 году. В настоящее время только 13% энергии в Европе получают от атомной энергетики.
По данным Генерального директората по энергетике ЕС, около 25% потребляемой в ЕС энергии приходится на природный газ. Остальное приходится на нефть и нефтепродукты (32%), возобновляемые источники энергии и биотопливо (18%) и твердое ископаемое топливо (11%).
Такая зависимость от природного газа означает зависимость от России. Сегодня ЕС является крупнейшим импортером природного газа в мире, по данным Генерального директората по энергетике ЕС, причем наибольшая доля газа поступает из России (41%), Норвегии (24%) и Алжира (11%).
“С точки зрения иностранных поставщиков, российский газ был просто самым дешевым. Вместо того чтобы диверсифицировать поставщиков, были диверсифицированы маршруты импорта российского газа”, – сказал Шиттекатте в интервью CNBC.
Помимо того, что российский газ был самым дешевым, запасы российского газа были больше, чем у других близлежащих источников, сказал CNBC Георг Эрдманн, бывший заведующий кафедрой энергетических систем в Институте энергетических технологий Берлинского технологического университета.
Для бывшей Германской Демократической Республики (Восточной Германии) “российский газ и нефть были единственным доступным импортом энергоносителей”, – сказал Эрдманн в интервью CNBC. “До сегодняшнего дня Россия выполняла все долгосрочные контракты. Поэтому газовая промышленность считает Россию достаточно надежным коммерческим партнером”.
Стимулирование использования возобновляемых источников энергии
Хотя ЕС сильно зависит от российского природного газа, общий спрос на природный газ в регионе достиг своего пика в 2010 году.
ЕС уделяет особое внимание развитию возобновляемых источников энергии. Но это происходит недостаточно быстро, чтобы устранить зависимость от иностранных источников.
Отчасти это связано с тем, что энергетическая инфраструктура ЕС не приспособлена к прерывистости возобновляемой энергии – трудно хранить энергию от возобновляемых источников на время, когда солнце не светит и ветер не дует.
В настоящее время разрабатывается ряд решений этой проблемы, включая крупномасштабные коммунальные батареи и “зеленый” водород (вырабатываемый из возобновляемых ресурсов, затем хранимый и транспортируемый перед сжиганием для фактического потребления топлива), но эти решения еще не достигли масштабов.
Стратегия ЕС в области возобновляемых источников энергии в основном зависит от небольших солнечных установок, устанавливаемых потребителями, говорит Питер Соботка, основатель и генеральный директор компании Corinex, специализирующейся на повышении эффективности европейских сетей распределения энергии.
“Эта модель требует огромных инвестиций в энергосистему, чтобы в реальном времени перебрасывать избыточную энергию туда, где она необходима, для поддержания низких цен на энергию для конечного потребителя”, – сказал он CNBC.
“В некоторых частях Европы, например, в Испании и Нидерландах, сейчас просто не хватает мощности энергосистемы, чтобы принять больше возобновляемых источников энергии”, – сказал Шиттекатте.
Некоторые коммунальные предприятия знают об этой проблеме. E.ON, коммунальная компания в Германии, начала инвестировать 22 миллиарда евро в течение следующих пяти лет в модернизацию и цифровизацию своих сетей распределения энергии.
Кроме того, процесс получения разрешений идет медленно, и в некоторых случаях существует общественная оппозиция, “так называемая проблема NIMBY“, – сказал Шиттекатте.
В некоторых случаях строительство возобновляемых источников энергии в ЕС требует сотрудничества между странами, что также может привести к замедлению процесса.
“Большая часть возобновляемой электроэнергии должна поступать из Северного моря через морские ветряные электростанции, но сложность в том, что это требует многостороннего сотрудничества – все государства, граничащие с Северным морем, в идеале должны работать вместе”, – сказал Шиттекатте.
В ближайшем будущем, по словам Эрдманна, у Европы достаточно энергии, а газовые хранилища в Германии заполнены на 30%.
“Это меньше, чем в прошлые годы в конце отопительного сезона, но достаточно”, – сказал Эрдманн в интервью CNBC.
Оцените статью!